- Как у вас родилась идея создать приложение с масками? Ведь на рынке немало похожих программ?
Евгений Невгень: Ну мы подумали о том, как вообще должно выглядеть современное общение людей по видео. Сейчас все переписываются в соцсетях и мессенджерах, но мы считаем, что будущее за видео. В сообщениях у людей есть смайлы и стикеры, а в видеочатах ничего подобного нет. Вот мы сейчас с тобой общаемся («Лента.ру» связывалась с командой MSQRD по скайпу) и максимум, что я могу сделать — просто какую-нибудь смешную рожу состроить. Мы решили придумать эдакие усилители эмоций.
Размышляли о фильтрах, которые бы отражали конкретное настроение человека. В конце ноября 2015 года решили поучаствовать в хакатоне, и в итоге за 48 часов собрали это приложение. Оно понравилось нашим друзьям и знакомым, все интересовались, где его можно скачать. Мы пообещали жюри хакатона, что выложим приложение в публичный доступ до католического Рождества. Так, собственно, и выиграли.
Сергей Гончар: Это, конечно, прикольная история, что мы все сделали за двое суток. Но на самом деле, у нас огромный опыт в разработке приложений, причем у каждого в своей сфере. Женя Затепякин, к примеру, около десяти лет занимается распознаванием лиц и компьютерным зрением.
Но в итоге мы сделали приложение, выложили его в AppStore, оно начало набирать вирусную популярность. В первый день было 20 пользователей, во второй — 30, в третий — уже 500, через месяц — миллион, а через два месяца им пользовались два миллиона человек.
А чем обусловлен такой быстрый успех?
Мы очень угадали с тем, что выпустили маски под новый год и рождество. У нас была маска обезьяны, маска белого медведя. Люди поздравляли друг друга и выкладывали в социальных сетях. Информация о приложении быстро распространилась в интернете. Со временем им начали пользоваться голливудские звезды, а от них о MSQRD узнавали и все остальные. Это, собственно, и создало тот самый вирусный эффект.
Евгений Невгень: К тому же наши маски не были банальными. У нас не было надоевших дедов Морозов или Снегурочек. Они были интересны тем, что они взрослые, интерактивные. Людям было просто интересно с нашей помощью создавать контент. За счет этого мы и получили начальный рост.
То есть вы даже продвижением в соцсетях не занимались?
Мы никогда не платили за продвижение, за маркетинг. Конечно, мы кому-то старались написать, но на нас никто не обращал внимания. Все звезды, которым мы написали, нас проигнорировали.
Но идея была скорее такой: вот сейчас зима — круто бы было сделать зимние маски. А католическое рождество как дедлайн было выбрано, потому что AppStore уходил на каникулы. Мы сделали маску для детей, новогодние, двойные маски, чтобы люди могли играть с приложением. Конечно же, мы фигачили не все подряд. Некоторые маски у нас конкретно про эмоции: слезы, сердечки, поцелуи. Некоторые позволяют изменить образ, например, стать Snoop Dogg или зомби, а некоторые просто фановые.
Сергей Гончар: Вообще у нас куча идей для этих масок. И очень многие из них просто не прошли отбор и не попали в приложение.
А как вы понимали, что та или иная маска станет популярной? Почему выбирали Железного человека, а не, например, Капитана Америку?
Мы обрабатываем кучу отзывов и пожеланий от пользователей. Они пишут нам на почту, сами присылают маски, пишут в соцсетях, упоминают в Twitter.
Сколько времени уходит на одну маску?
Зависит от типа маски. Если это просто смена лица, то это быстро. Маска с 3D, какими-то дополнительными эффектами делается намного дольше. Некоторые маски можно сделать за пару часов, а некоторые — неделями.
Женя Затепякин: Но самое главное, что технология полностью наша, мы разрабатывали ее несколько лет. Конечно, мы ежедневно с утра до вечера на протяжении шести лет не занимались только фейстрекингом. Ведь пять лет назад, когда эта тема с распознаванием лиц только появилась, технологии еще не позволяли делать это в режиме реального времени даже на компьютере. Потом появились новые алгоритмы, которые упрощали работу. Так что сейчас же делать подобные вещи на компе не проблема.
Другая ситуация со смартфонами. У нас сильно ограничены ресурсы, и если мы потратим их на распознавание лиц, нам не хватит на визуализацию всех этих масок. Мы должны постоянно совершенствоваться. Попробовали, что-то оптимизировали, добавили новые алгоритмы, стало немного лучше работать, но не так круто, как мы хотели. Отложили в коробочку. Летом прошлого года я собрал похожую на текущую версию, порадовался результату, но конкретного применения ей не нашлось. Я, как всегда, отложил в папочку «Эксперименты» и забыл.
Но потом со мной связался Сергей Гончар и сказал, что у них есть идея, а поскольку я занимаюсь компьютерным зрением, возможно, мне покажется интересным что-нибудь для этого проекта сделать. Я открыл эту папочку, скомпилировал и отправил ему посмотреть. Так все и началось.
Сергей Гончар: Это был лучший момент в моей жизни. Потому что решение, которое мы использовали для первой версии, абсолютно никуда не годилось: оно очень плохо отмечало лицо, глаза в нем были статичными. Такое приложение даже выкладывать не хотелось. Я связывался с авторами, но они говорили, что ничего не могут сделать.
